Языком лоскутного одеяла: что нужно знать о Фейт Рингголд
Пару дней назад в нью-йоркском Новом музее открылась персональная выставка Фейт Рингголд. Про ее работы говорят, что по ним можно изучать историю движения за права черных людей в США и историю феминистского движения. И обо всем этом Рингголд говорит на своих стеганых одеялах (но не только).
—Фейт Рингголд родилась в 1930 году в нью-йоркском Гарлеме.
Уже начался период Великой депрессии, но сама художница вспоминала это время так:
«Это не значило, что я была бедной и угнетенной. От этого я была защищена любовью своей семьи».
Родители Рингголд пережили Великую миграцию афроамериканцев — переселение из сельскохозяйственных южный штатов в промышленные города на Севере и Западе страны. Мать девочки была дизайнером, а отец работал в церкви и был отличным рассказчиком.
—Художница рассказывала, что решению связать жизнь с искусством отчасти обязана своей болезни.
В два года у девочки началась астма, из-за которой она не смогла вовремя начать посещать школу. «В результате болезни я оказалась вне влияния определенных школьных догм и доктрин, понимаете? Моя жизнь никогда и никем не регламентировалась. Я пропустила детский сад и первый класс. В школу начала ходить только со второго. Ежегодно я отсутствовала на занятиях по меньшей мере около двух-трех недель из-за астмы. И поверьте, совершенно не возражала против этого». Пропущенный материал Рингголд помогала наверстывать мать. А в свободное время водила девочку на выступления и выставки. «Это были концерты Дюка Эллингтона, Билли Холидэй, Билли Экстайна и других замечательных певцов и музыкантов того времени. Именно этих людей я считала по-настоящему творческими личностями. Было очевидно, что они вкладывали в свое искусство всю душу. Мы все жили по соседству. С ними можно было просто столкнуться на улице», — рассказывала художница в интервью.
—Прежде чем прийти к успеху, художнице пришлось найти свой фирменный почерк.
«У меня было отличное образование в сфере искусства и восхитительные учителя, которые объяснили мне все, кроме афроамериканского искусства», — вспоминала Рингголд. И добавляла: «Я нашла свою художественную идентичность в 1960-х, рассматривая африканские маски, а свою художественную форму благодаря серии работ Джейкоба Лоуренса».
—Рингголд нашла себя в технике квилтинг (традиционной живописью она также занималась).
Квилтинг — создание лоскутных одеял. Это было семейной традицией Рингголд. Ее бабушка научилась мастерству у своей матери, которая была рабыней. Работы американки стирали грань между «высоким искусством» и «ремеслом», объединяя рисунок, шитье по ткани и истории, которые она хотела рассказать. А рассказать она хотела о правах черных людей и женщин. «Это были 1960-е, и я не могла вести себя так, будто ничего не происходит», — позднее рассказывала художница. В 1967-м она начала работу над серией «Американские люди» и, активно занимаясь активистской деятельностью, вместе с критиком Люси Липпард организовала группу WAR (Women’s Art Committee), которая требовала от ведущих американских музеев увеличения количества художниц на выставках. В 1968-м, когда в проекте в музее Уитни не было работ ни женщин, ни афроамериканцев, Рингголд предложила свистеть в свистки, чтобы выразить протест и сорвать шоу.
—Сегодня среди поклонников творчества Фейт Рингголд Опра Уинфри и Хиллари Клинтон, но так было не всегда.
Музеи не спешили выставлять работы темнокожей художницы, но в 1967-м все же состоялся первый показ ее произведений в нью-йоркской галерее Spectrum. Их встретили холодно.
«Их игнорировал и черный, и белый арт-мир. В 1960-х было неуместно заниматься политическим искусством. Все вокруг было пропитано политикой, но только не художественная сфера», — вспоминала художница. И добавляла: «Они сделали одолжение, проигнорировав меня. Мне не нужно было угождать аудитории, которой у меня не было. Я хотела рассказать свою историю — кто я и зачем это делаю».
—В 1970 году Фейт Рингголд арестовывали за осквернение американского флага — художница создала серию работ с его изображением.
А сегодня ее мозаику «Портреты людей» можно увидеть на станции Civic Centre в метро Лос-Анджелеса. Художнице 91 год, и она признается, что прожила жизнь и создавала произведения без сожалений. «У меня нет ничего, что я хотела бы поставить в угол», — говорит Рингголд.
Больше про современное искусство — в telegram-канале ArtFragment.
